В желудке у монстра

Гоша очень любит петь. Как запоет на всю квартиру, так через час соседи не выдерживают и начинают по батареям стучать. «Это они так хлопают», – радуется Гоша и поет еще громче и проникновеннее. Мама не выдержала такого музыкального напора и записала его в подготовительную группу на хор. Там, надеялась она, Гошу научат не вопить во все горло, а петь. В хоре много ребят и всем им, как и Гоше, шесть лет, ну, или совсем-совсем скоро исполнится шесть.

В преддверии Нового года Гоша готовился к первому утреннику в музыкальной школе. На репетиции учительница вздыхала, качала головой и разводила руками. Гоша никак не мог усидеть на месте: то под парту заберется, то на стул запрыгнет, то под роялем засаду устроит. А когда дело до песен доходило, голос Гоши был слышен не только в коридоре, но и на подступах к музыкальной школе.

– Пианиссимо, – умоляла учительница Гошу и делала тонкой указкой плавный взмах сверху вниз.

Пианиссимо на музыкальном языке означает «тихо». Но, когда Гоша слышал это слово, ему представлялся мощный взрыв вулкана, из которого стремительным потоком выливалась лава. От этого Гошу пробирали мурашки и, зажмурившись, он выдавал самый громкий звук, на какой только был способен.

– Вы уж поговорите с сыном, – просила музыкальная учительница Гошину маму, – пусть хотя бы на празднике не безобразничает.

Мама краснела, опускала глаза и обещала поговорить.

Правда, на чтении стихов вулкан остывал и Гоша превращался в стеснительного мальчика. Он бубнил под нос слова так тихо, что расслышать его никто не мог.

Между ребятами поделили новогодние роли: Снежинки, Принцессы, Гномики и Зайчики. А Гоше досталась очень ответственная роль.

– Я, – говорил Гоша, – Скрипучий ключ.

Мама его поправляла:

– Не скрипучий, а скрипичный.

Но «скрипучий» Гоше нравился больше. И он в новом образе повторял и скрипел длиннющее, как ему казалось, четверостишие.

Мама сделала из синей бумаги ободок на резиночке и разрисовала его нотами. К ободку прикрепила степлером, вырезанный из картона скрипичный ключ, разукрашенный золотыми снежинками. А на полке лежала бабочка василькового цвета. Она будет красоваться на Гошиной шее.

Гоша бегал с ободком на голове и готовился к празднику. Во всяком случае он так думал. На самом деле Гоша всячески мешал готовиться маме. Она пыталась выгладить его брючки и белую рубашку, не ошпарив сына горячим утюгом. А сын тем временем устроил из гладильной доски полосу с препятствиями.

– Иди поиграй в «Лего», – взмолилась мама, сдувая челку, упавшую на глаза. – А то на тебя утюг свалится!

Гоша испугался и убежал. Тишина. Мама вздохнула и спокойно принялась за дело. Через полчаса Гошин костюм выглядел как с картинки. Мама отправилась в комнату, повесить его в шкаф. И не дойдя трех шагов до двери, услышала душераздирающий вопль. Кажется, в квартире все содрогнулось, даже тяжеленный диван и шкаф подпрыгнули.

– А-а-а-а, – кричал Гоша.

Мама прибежала к нему и увидела красное как помидор, лицо сына.

– Я проглотил…я проглотил…, – рыдал Гоша, захлебываясь в слезах.

– Что проглотил? – мама в ужасе уронила отглаженные брюки и рубашку.

– Лего…го…го про..гло…тил.

Мама, не долго думая, схватила Гошу за ноги и перевернула вниз головой. Она отчаянно пыталась вытрясти «Лего». Но из Гоши ничего не вываливалось. Она поставила его обратно на ноги. Гоша не прекращал рыдать.

– Дышать можешь? – волновалась мама.

– Мо-мо-могу-у-у-у.

Мама бросилась к телефону и вызвала скорую помощь.

– Я умру? Да?– спрашивал Гоша.

– Нет, – успокаивала мама. – Сейчас доктор приедет.

Но Гоша начинал великий плач с еще большей силой:

– Я хочу переместиться.

– Куда? – не поняла и отчего-то испугалась мама.

– Во вчера хочу переместиться.

– Гошенька, – она усадила сына на колени и прижала к себе. – Ну, зачем ты деталь от «Лего» проглотил? Ты голодный был?

– Не смешно, – обиделся, всхлипывая Гоша.

– А я и не смеюсь, – серьезно ответила мама. – Это смехотерапия называется. От нее знаешь как быстро выздоравливают?

– У тебя ребенок в опасности, а ты шутишь! – еще больше насупился Гоша.

Мама хотела возразить, но в дверь позвонили. Приехали врачи скорой помощи и увезли маму с Гошей в больницу. Там Гоше сделали рентген – сфотографировали большим фотоаппаратом его живот. Да еще зачем-то кровь из пальца взяли. Ну, очень больно.

– Все врачи – комары какие-то, – сердился Гоша, прижимая ватку к пальцу и хлюпая носом. – Только и знают, как кровь из детей шприцами высасывать .

Затем пришел доктор в длинной широкой бороде и сказал, что деталь пластмассовая и на фотографии ее не видно. Он дал маме рекомендации:

– Понаблюдайте за ребенком. “Лего” должно выйти естественным путем. – Врач повернулся к Гоше и похлопал его по плечу, – не переживай, жить будешь!

Тогда Гоша состроил грозную физиономию и произнес:

– Ну, Никита, я ему задам!

– А причем здесь Никита? – удивилась мама.

– Он мне этого монстра подарил.

– Какого монстра? – тут уже врач удивился.

– Как какого? Я же проглотил голову монстра из «Лего», размером с горошину, – заволновался Гоша, но потом подумал и неуверенно добавил, – то есть он сам как-то ко мне в рот запрыгнул.

– Понятно, – сказал доктор. – А знаешь почему? Это, наверное, оттого, что ты сладкого много ешь. Монстры же не дураки, они ко взрослым в животы не лезут. Знают, кто конфеты ест, к тем и прыгать нужно!

– Что же мне теперь делать? – спросил Гоша.

– Ты главное монстра поменьше сладким корми и на суп налегай.

По дороге домой Гоша рассуждал, как трудно быть ребенком. На каждом углу подстерегают опасности.

– Ну, тебе теперь бояться нечего, – уверенно заявила мама.

– Это еще почему?

– А потому. У тебя в животе настоящий монстр живет. И к тебе ни одна страшилка ночью не полезет.

– Он у меня сейчас в горле? – спрашивал любопытный Гоша.

– Думаю, он уже в желудок провалился, – отвечала мама. – Представляешь, монстр у тебя все-все посмотрит, как твой организм устроен.

Тут Гоша развеселился:

– Вот здорово! И сердце мое? И легкие? И даже почки?

– Может, еще и мочевой пузырь одним глазком увидит, – подыгрывала мама.

Придя домой, Гоша почистил зубы, нырнул в пижаму с самолетиками и лег спать.

– Спокойной ночи, монстрик, – сказал он и погладил себя по животу.

А на следующее утро, красивый, с васильковой бабочкой на шее и скрипичным ключом на голове, Гоша отправился в музыкальную школу.

– Ну, сегодня тебе придется постараться, – сказала мама. – У тебя в животе монстр, считай в гостях. Надо постараться его развлечь и громко стихи рассказывать, с выражением.

И Гоша, действительно очень хорошо стих рассказал. Правда, он все боялся, что монстру не понравится и тот вылезет в самый неподходящий момент. Поэтому Гоша спокойно стоял, никуда не залезал и не устраивал засаду под роялем. Чем очень порадовал музыкальную учительницу.

Дома Гоша налегал на суп и изо всех сил старался не смотреть в полку, где в красивой фигурной вазе лежали конфеты и зефир.

– Ма-ам, – снова и снова спрашивал Гоша, – а монстрик сейчас где?

– Хм, думаю, он пробирается к выходу.

– Точно? – с подозрением уточнял Гоша.

– Уверена! Он там внутри уже все посмотрел. Живот у тебя небольшой, особо не разгуляешься.

Вечером Гоша сказал, что монстрик, кажется, просится выйти. Но это была ложная тревога. Видимо, он решил погостить еще немного.

Когда на небе начали подмигивать звезды и месяц показал в окнокончик языка , Гоша вздохнул и пожелал монстрику спокойной ночи.

А на следующее утро после полезного завтрака, монстрик вылетел с громким бахом прямо в горшок.

Основательно отмывшись мылом, шампунем и средством для мытья посуды, чистый и сверкающий монстрик сидел на подоконнике. Смотрел на Гошу. А Гоша смотрел на него, потирал руки и ухмылялся:

– Теперь-то ты мне расскажешь, что у меня там внутри!

Но монстрик молчал, как партизан, и не произносил ни звука.

– Молчишь? – насупился Гоша. – Ну, молчи-молчи.

Он продолжал сверлить своего бывшего гостя глазами. Но тот как ни в чем ни бывало улыбался нарисованным ртом и делал вид, что никогда не бывал в гостях у Гошиного живота.

– Слушай, – тут Гоша хлопнул себя по лбу, – а может, ты просто очень тихо разговариваешь? Вон ты какой маленький.

Тогда он взял монстрика и поднес его к уху. Тишина. Гоша поднес его еще ближе. Ни звука. Теперь совсем-совсем близко…

– Ой! – Гоша подпрыгнул от неожиданности. Он только и мог повторять, – ой, ой, ой!

Через полчаса мама с Гошей сидели в знакомой палате. Дверь отворилась, и к ним вошел тот же доктор в длинной широкой бороде:

– О! Старые приятели, – улыбнулся он и пожал Гоше руку, – а вот в ухе твой монстрик еще не путешествовал.