В желудке у медведя
В Европейской части СССР (в средней ее части) медведь ложится в берлогу в первой половине ноября, по черной тропе. Причиной, задерживающей лежку, является обилие корма: наличие падали, неубранного овса и урожай рябины. Медведь чуток к погоде, особенно старый, матерый, и, предчувствуя раннюю зиму, обычно ложится до выпадения первого снега. Молодых медведей иногда первый выпавший снег захватывает врасплох, и они дают следы по снегу. Раз медведь дал след по снегу, то опытный охотник его обязательно сумеет обложить.
Любимое место для берлоги: острова среди болот, заросшие гари, сухие поросшие елью болота. Медведица с медвежатами любит выбирать себе для лежки заросли очень плотные, иногда настолько густые, что проникнуть к берлоге без топора не удается.
Большинство берлог — верховые, т.е. устраиваются под вывороченными корнями деревьев (выворотами), под большими камнями и под буреломом; только небольшая часть их находится в земле — это грунтовые берлоги. Иногда берлоги бывают очень оригинальные. Мне случалось видеть берлоги, подобные птичьему гнезду, только расположенные на земле, и берлоги, устроенные в стогах сена, оставленных до зимы в лесу.
Почти каждый медведь выстилает свою берлогу мхом, ветками хвои, сухой травой или древесной корой.
Медведь любит устраивать себе берлогу поудобнее: ломает еловые ветки, сдирает зубами и когтями еловую кору, измочаливает ее и делает из нее мягкую подстилку. Следы этой работы, видимые на елях вблизи берлоги, называют «заеди», «заломы», «задиры», «закуси».
Медведь предпочитает густые еловые массивы более редким и светлым сосновым борам. Он питается преимущественно растительной пищей, предпочитая сочные корневища болотных лесных многолетников. Очень любит ягоды, плоды и овес. Весной и летом медведь нередко нападает на крупный рогатый скот и даже на лошадей, иногда портит промысловые путики, доставая из них добычу. Весною после спячки медведь много бродит, посещает открытые луговины в верховьях рек и речек и лакомится здесь сочными корневищами таких растений, как дудник, борщевик и конский щавель, разрывает муравьиные кучи, старые пни и колоды.
Иногда охотники бурых медведей делят на две разновидности: «стервятников» и «муравейников». Это неверно.
Кормовые условия, наличие или недостаток пищи могут обуславливать перекочевки медведей, обычно осенью.
Зимой в зоологических садах, где медведей кормят, а также в Закавказье и некоторых местах Кавказа, где имеется обильная пища круглый год, медведь может не впадать в спячку. В естественных условиях, в тайге, зимой бурый медведь пищи не принимает.
Мне пришлось провести 18 вскрытий бурых медведей, убитых зимой на берлогах. При осмотре желудочно-кишечного тракта я у каждого из медведей находил громадное количество волос. На всем протяжении тонких и толстых кишок нельзя было отыскать места, где не было бы волос. Присутствовавшие при вскрытиях, глядя на волосы, всегда задавали один и тот же вопрос: «Какое животное убил медведь перед тем, как залечь в берлогу?». Все просмотренные волосы гистологическим исследованием были определены как принадлежащие самому медведю. Язык медведя с поверхности покрыт грибовидными сосочками, отчего имеет шероховатую поверхность. Перед залеганием на зиму медведь часто и подолгу чешет себя языком, вычесывая блох. Волосы попадают с поверхности языка в ротовую полость, а оттуда в дальнейшие отделы пищеварительного тракта, где и остаются при нормальных условиях (если лежка не прервана) лежать до весны.
Приведу краткие данные о некоторых убитых зимой медведях.
1. Медведь-самец, вес 126 кг. Убит 3 января. Берлога облаяна лайкой при охоте на куницу. Устроена берлога под корнями вывороченного дерева. Направление чела (отверстия берлоги) — на север. Подстилки в берлоге нет. Окружающий лес — еловая рамень. Ближайшая дорога — в 12 км. При вскрытии медведя в левом локтевом суставе под кожей обнаружена старая пуля 32-го калибра в организовавшейся соединительнотканной капсуле. Желудок и кишечник зверя пусты. В прямой кишке сгусток кала, состоящего из старой еловой хвои.
2. Медведь-самец, вес 73 кг. Убит 1 января. Берлога устроена под корнем вывороченного дерева, чело ее смотрит на север. Подстилка в берлоге из еловой хвои, обломанной с окружающих берлогу елей. Окружающий лес — еловая ровнядь. Это был медведь, первый год ложившийся самостоятельно. Два года тому назад он был рожден и полторы предыдущие зимы провел в берлогах с матерью. При вскрытии: желудок сильно сокращен, пуст. Каловый камень состоит из еловой хвои, собственных волос, овса и листьев черники.
3. Медведица весом 110 кг и три медвежонка-сосуна весом: 1-й — 2 кг 100 г, 2-й — 2 кг 150 г, 3-й — 2 кг. Убиты 24 февраля. Место вокруг берлоги — сосново-еловая суборь. Найдена берлога лайкой при охоте на куницу. Направление чела берлоги на юго-запад. Берлога под корнями вывороченной ели, подстилки нет. У медведицы хорошо выражены три пары сосков. Желудок пуст, слизь нейтральной реакции. Каловый камень состоит из остатков овса, еловой хвои и собственных волос.
4. Медведь весом 160 кг. Убит 29 марта. Берлога в 1 км от деревни Пятая Доля, расположена под корнем вывороченной ели. Направление чела на юго-запад. Берлога облаяна собакой при охоте на куницу. Подстилки нет. Медведь лежал, свернувшись клубком «по-собачьи». Лес — еловая ровнядь. Ближайшая дорога в 0,25 км. При вскрытии: желудок пуст; каловый камень состоит из волос и старой еловой хвои с муравейника.
Температура тела медведя, измеренная мной пять раз ртутным термометром, вставленным в прямую кишку спустя несколько секунд после выстрела по зверю, лежавшему в берлоге и не успевшему подняться, колебалась между 29° и 34° С.
Во время спячки обмен веществ ограничен соответственно незначительным жизненным проявлениям лежащего в покое зверя, его минимальному теплопроизводству и ничтожной сердечно-легочной и мускульной работе. Пищеварение у медведя в спячке прекращается. Реакция в желудке становится нейтральной.
С осени медведи, залегающие в спячку, сильно жиреют. В осенние месяцы перед залеганием на зиму они переходят преимущественно на растительные корма, максимально насыщая свои жировые запасы витаминами и другими веществами, определяющими полноценность кормов. Только так и можно понять то замечательное явление природы, что зверь не только перезимовывает шесть зимних месяцев без корма, но что в этот же зимний период происходят роды и кормление новорожденных детенышей молоком, в котором должны быть все элементы, обеспечивающие рост и развитие молодняка.
У медведя, находящегося зимой в берлоге, резко снижается потребление кислорода и продукция углекислоты; вследствие этого промежутки между отдельными дыхательными движениями удлинены, а иногда и нерегулярны: вслед за 5—10 дыхательными движениями наступает пауза продолжительностью иногда в 2—4 минуты, в течение которой дыхательные движения прекращаются. Автор имел возможность с часами в руках наблюдать в течение 15 минут лежащего в верховой берлоге зверя, находясь всего в шести метрах от него, в ясный зимний день. За минуту удалось насчитать у него не более двенадцати дыхательных движений вместо тридцати, в среднем производимых в норме в активном состоянии.
При обильном введении углеводов с осени часть их откладывается в печени в запас в виде гликогена, а часть переходит в жир.
Во время зимнего покоя зверь, не получая воды из окружающей среды, выделяет ее в значительном количестве при дыхании. В этом случае вода добывается самим организмом из накопленных запасов жира.
У двух убитых медведиц автор исследовал кровь на содержание гемоглобина при помощи гемоглобинометра, причем количество его оказалось равным у одной медведицы 65%, у второй — 67%. Способность крови к свертыванию зимой понижается, и раны кровоточат сильнее.
Ходячий рассказ, что медведь, лежа в берлоге, сосет лапу, является вымыслом, основанным на любви маленьких медвежат к этому занятию. У убитых автором зимой медведей находились между пальцами лап остатки земли, засохшей еще с осени.
Родит медведица не ежегодно, большей частью трех, реже двух и еще реже одного медвежонка, в январе или в феврале.
В гнезде часто встречаются медвежата, отличающиеся друг от друга ростом и весом. Разница эта доходит иногда до нескольких килограммов. Объясняется она тем же, чем объясняется и разница в щенках одного и того же помета у собаки и т.п.
Медведица ходит с медвежатами все лето и обязательно, при нормальных условиях, вместе с ними же ложится и на следующую зиму; по выходу из берлоги на следующий год, т.е. через 15—16 месяцев после родов, она отгоняет их от себя. Ни охотникам, ни местным жителям не удавалось, насколько известно автору, видеть 4—5-месячных медвежат в июне или июле одних, без матери. Щенная медведица никогда никого не берет к себе в берлогу и всегда щенится одна.
Точно так же не было найдено берлог, в которых лежали бы лончаки — годовалые медвежата, а вблизи них мать, готовящаяся дать второе потомство. Не приходилось также слышать, чтобы при медведице были найдены и лончаки, и новорожденные сосуны. Но берлога, в которой лежит вместе с лончаками медведица, — явление обычное. Этим, по-видимому, подтверждается, что одна и та же медведица, в условиях свободной жизни в лесу, не приносит медвежат ежегодно.
В печати иногда встречаются сообщения, что в берлогах находят пестунов. Под именем пестуна понимается взрослый, от прошлого помета, медведь-самец, оставляемый медведицей при себе в качестве няньки для новорожденных медвежат. Однако вряд ли это утверждение обоснованно.
Автору удалось видеть 62 медвежьи семьи. В числе их были медведи, убитые им на охоте, а также виденные случайно во время охотничьих поездок. Было осмотрено около ста сорока медвежат. О еще большем количестве медвежьих семей удалось слышать от старых зверовых охотников из крестьян. И должен сказать, что ни автору, ни другим известным ему охотникам не приходилось встречать в берлогах пестуна с медведицей.
Наконец, не лишнее сказать об отношении медведицы как матери к своим медвежатам. Летом медведица всегда ревностно выступает на защиту своих детей. Они чрезвычайно любопытны, лезут к человеку, и крестьяне особенно часто страдают из-за этого от раздосадованной медведицы, которая пытается увести медвежат, а если ей это не удается, может наброситься, на человека.
Зимой — дело другое. Тогда в берлоге нарушается покой, лают собаки, слышится людской разговор. Все это нервирует медведя. Медведица забывает о медвежатах.
В Подосиновском районе автору пришлось быть на берлоге медведицы, залегшей с тремя медвежатами-лончаками. Медведица сразу стала уходить, в то время как медвежата продолжали оставаться в берлоге. И если бы не своевременно пущенная пуля, медведица ушла бы, оставив своих детей.
В другой раз в Слободском районе пришлось охотиться на медведицу, за два дня перед тем родившую трех медвежат. Звуки, издаваемые ею при родах, очень похожие на громкое оханье, слышали два охотника, наткнувшиеся на эту берлогу. Медведица лежала в такой густой чаще, что стрелять по ней нельзя было иначе, как подойдя к елке, под нижними сучками которой она укрывалась в двух шагах. Погода была мягкая. Не успели мы подойти к берлоге шагов на 10, как уже услышали, что медведица покинула постель, медвежат и попыталась уйти. Медведица была из крупных (160 кг), но на нас не кинулась, а предпочла уйти, оставив новорожденных медвежат. Медвежата были еще так малы, что заскочившая минутой раньше в берлогу лайка успела, пока мы прыгали в яму, съесть одного из них.
Зимой в Слободском районе лесорубами была случайно обнаружена берлога. Собаки их тут же выгнали медведицу. В берлоге остались три медвежонка-годовика, которые спокойно пролежали одни до следующего дня и были перебиты местным охотником.
Несмотря на то, что медведицу в продолжение первых суток не преследовал никто, она не пожелала вернуться к детям, а устроилась на новой лежке, километрах в семи от берлоги. Многие из слободских охотников помнят эту медведицу, так как в продолжение месяца после этого случая на нее охотились неудачно несколько групп охотников. Пишущий эти строки самым нелепым образом упустил эту медведицу, обложенную уже на четвертой лежке. Она лежала так плотно, что позволила заниматься порубкой мешавших стрельбе молодых елок на расстоянии 3 м от себя. Во время охоты был очень сильный мороз, с механизма ружья не была удалена смазка, и оно дало шесть осечек подряд по выскочившему в 4 м зверю.
В другое время года в любом из описанных случаев медведица стала бы обязательно защищать медвеж
Источник
Изучение формирования пищевого поведения имеет важное значение для выявления особенностей питания взрослого животного. Пищедобывательные реакции на отдельные виды кормов могут формироваться чрезвычайно легко и прослеживаются в дальнейшем без существенного изменения сложившегося стереотипа. Тем не менее в процессе онтогенеза первоначально сложившиеся пищедобывательные стереотипы претерпевают изменения в зависимости от условий окружающей среды, а также возраста зверей, определяющего их возможности добывания и потребления корма.
В процессе онтогенеза пищевое поведение совершенствуется в направлении минимизации поведенческих актов и общей двигательной активности, обеспечивающих достижение конечного результата — потребления конкретного корма. Несмотря на широкий спектр потребляемых медведем растительных и животных кормов, пищедобывательное поведение зверя состоит из вполне определенных элементов — унитарных реакций [69], которые проявляются в его пищевой деятельности в различном сочетании в зависимости от характера добываемого корма и побочных обстоятельств.
Мы уже отмечали, что медведи используют многие растения только в определенной фазе вегетации. Например, большинство злаков они поедают лишь на их ранних стадиях развития, а зонтичные — в фазе бутонизации. В этой связи в первом случае пищедобывательное поведение будет иметь картину пастьбы на низкорослой, а во второй — на высокорослой травянистой растительности, следовательно, включать и дополнительные акты поведения. Определенное влияние на пищедобывательную активность оказывает и сезонность питания.
Наконец, хищническое поведение этого зверя отличается от поведения других крупных хищников (волка, тигра) не только набором приемов добывания жертвы, но и яркой индивидуальностью, порой выходящей за границы определенных типичных приемов и актов хищнического поведения.
Ориентировочная реакция на компоненты окружающей среды, перерастающая в ориентировочно-исследовательскую, проявляется у медвежат вскоре после выхода семьи из берлоги. Главной причиной проявления этой реакции, на наш взгляд, является голод, постоянно сопутствующий медвежатам в их бесконечных блужданиях по лесу за матерью. Приходилось видеть в зоопарках и в других местах, где содержали маленьких медвежат, как они совсем не обращали внимания на произраставшую рядом с ними травянистую растительность. Люди, считая голод большим несчастьем для всего живого на земле, не давали малышам голодать, поэтому травянистая растительность просто им была не нужна. В естественных же условиях медвежата узнают, что такое голод, еще в берлоге, где мать кормит их довольно умеренно. Не очень балует она их молоком и после выхода из берлоги —остатки ее жира идут в это время не только на производство молока и поддержание функций организма в состоянии низкой активности, как это было зимой, в берлоге. Основная часть этих запасов уходит на обеспечение достаточно высокой двигательной активности и потерю энергии через теплоотдачу, значительно возрастающую в период перемещения медведицы весной по тающему снегу и лужам в ветреную и сырую погоду. Вот и приходится медвежатам в возрасте 3—3,5 мес. проявлять самим инициативу в надежде чем-нибудь поживиться.
Конечно, важное значение в формировании пищедобывательного поведения в семье медведей имеет подражательная реакция. Кормящаяся растительностью медведица, издающая при этом звуки, очень похожие на те, которые производят медвежата при акте сосания (чавканье, чмоканье, сопение и т. п.), обязательно привлекает внимание детенышей, и они тоже пытаются захватить проростки травы в том месте, где кормится мать. Такое поведение медвежат, только начинающих кормиться под самым носом своей матери, мы наблюдали дважды: 17 апреля 1972 г. и 20 апреля 1977 г. В обоих случаях семья находилась на солнечной проталине, где медведица поедала бор развесистый.
В ходе экспериментальных работ было установлено, что медвежата способны и самостоятельно питаться (подкармливаться) травянистой растительностью по мере ее вегетации; впервые мы отметили поедание медвежатами в возрасте 3,5 мес. звездчатки ланцетовидной (Stellaria holostea L.) 27 апреля, а уже в мае они кормились многими видами растений (бор, звездчатка, манжетка и др.), не оказывая при этом предпочтения какому-либо из них.
По всей видимости, формирование определенных пищевых навыков в ответ на определенные раздражители естественной среды зависит не только от обучения, но и от созревания нейрогуморальных регуляторов [65], обеспечивающих появление у животного внутренней потребности. В конечном итоге это и определяет формирование целенаправленной реакции, обеспечивающей конечный результат — завершающее поведенческое действие [2, 129]. Несомненно, что эти легко образующиеся поведенческие формы детерминированы комплексом последовательно закрепленных отбором фиксированных реакций, на основе которых происходит быстрая выработка условных рефлексов на определенные пищевые раздражители. (Это положение прекрасно было продемонстрировано Л. В. Крушинским 68] в опыте с собакой, когда у нее мгновенно начинал вырабатываться условный рефлекс на незнакомый ей до этого времени запах съедобного вещества.)
У голодных медвежат в естественных условиях ориентировочная реакция после первых контактов с компонентами окружающей среды, в том числе пищевыми (травянистая растительность, обнаруженные под корой личинки), быстро перерастает в исследовательскую деятельность, которая, в свою очередь, вызывает проявление поисково-исследовательской реакции — это было нами установлено при прогулках с медвежатами.
Ведущая роль в регистрации раздражителей на расстоянии принадлежала зрительному анализатору. Проростки зеленой травы на кочках, выделяющиеся на ровной поверхности обломки сучьев, отдельные камни и т. п. с расстояния 5—8 м непременно привлекали внимание медвежат: они подходили к этим предметам и исследовали их — обнюхивали, трогали лапами и очень часто языком, иногда далеко его высовывая. Растения медвежонок обычно захватывал пастью и обрывал, нередко помогая лапами. Иногда, захватив пастью очередной заинтересовавший его предмет, через некоторое время выбрасывал его. Неоднократно медвежата брали в рот различные мелкие камешки, сучки, веточки, засохшие пучки мха и т. п. и вскоре их выплевывали. Отмечалось также (в более поздние сроки) трехкратное обрывание и выплевывание цветков лютика едкого и двукратное ромашки пахучей (Matricaria matricarioides L.). Такое поведение в период образования связей с естественной средой наблюдалось и у копытных (Баскин, 1976).
На многие раздражители положительная пищевая реакция проявляется после первого с ними контакта, например на запах овечьего и коровьего помета, цветущего клевера, мышиного и птичьего гнезда и т. п. Звук, издаваемый летящим оводом или осами, также привлекал медвежат, они пытались поймать этих насекомых.
Из приведенных примеров видно, что на отдельные раздражители естественной среды, особенно ольфакторные, поступающие от определенных компонентов, пищевая мотивация возникает на основе внутренней потребности [129], что и предопределяет избрание образов внешней среды для удовлетворения этой потребности [2]. В дальнейшем животное приспосабливается добывать определенную пищу с наименьшими затратами энергии и времени, т.е. у него формируй я пищедобывательный стереотип.
Таким образом, пищедобывательное поведение бурого медведя, базируясь на основе фиксированных отбором реакций на многие пищевые компоненты естественной среды, формируется не только через реакции подражания, ко и через посредство проб и ошибок, что в конечном итоге обеспечивает формирование унитарных пищевых реакций.
Во время эксперимента первая многодневная экскурсия с медвежонком в естественные угодья была проведена с 17 по 19 июня. Возраст медвежонка 5 мес, масса 16,4 кг. Общая протяженность маршрута около 40 км; длина однодневного маршрута 17 нюня 15 км, 18 июня 12—14 и 19 июня 15 км. Маршрут проходил по различным стациям — старому и молодому лесу, лугу, полянам, вырубкам, болоту. Перед выходом медвежонка не кормили вечером и утром. По возвращеинн в вольер масса медвежонка составила 16,1 кг. За время прогулки 17 июля он питался достаточно разнообразным кормом, причем с некоторыми пищевыми компонентами имел контакт впервые (табл. 14).
Вторая экскурсия продолжалась с тремя медвежатами с 10 по 25 июля с целью выявления момента «весовой стабилизации» в период перехода их с режима подкормки на самостоятельное питание естественными кормами (смотреть статью под номером 5). В этот период также отмечалось формирование отличающихся по характеристикам пищедобывательных стереотипов — при добывании низкорослой (злаки, манжетки и т. п.) и высокорослой (побеги малины, иван-чая) травянистой растительности, а также листьев деревьев и ягод черники. Проявлялась активная роющая деятельность, направленная на добывание муравьев из земляных гнезд, мышей.
Питание низкорослой растительностью. К низкорослым мы относили растения высотой ке более 30 см. Пищедобывательная деятельность медвежат заключалась в следующем. Обнаружив пищевой объект при помощи анализаторов (зрительного, иногда обонятельного), малыши ориентировались на него, затем приближались, захватывали пастью и обрывали. Обычно медвежонок съедает сорванное растение, редко выплевывает. Если запасы корма значительны, он может долго пастись на одном месте, выбирая заинтересовавший его вид растения, но часто не брезгует при этом и попадающимися на его пути другими видами. Пищедобывательное поведение медвежонка, пасущегося на участках с низкорослой растительностью, не отличается от такового взрослого медведя (151).
Сочные побеги малины и иван-чая медвежонок добывает сидя или поднявшись на задние лапы. В этом случае определенная роль принадлежит вспомогательным действиям, производимым передними лапами. Малыш захватывает растение лапой, подтягивает к себе и скусывает верхушку, затем берется за другое растение, и так до тех пор, пока может дотянуться до ближайших к нему стеблей. После этого он переходит на новое место — и все повторяется. При таком поведении в зарослях появляются как бы вытоптанные участки — кориозые точки. Отдельные виды зонтичных, например медвежью дудку, звери едят несколько иначе: останавливаются у каждого растения и основательно его объедают или скусывают часть стебля на ходу и съедают то, что захватили в пасть. Особо крупные стебли медведь валит лапой на землю и выедает сочную часть.
Вначале медвежата поедали лишь те листья (лещины, клена, осины, рябины и др.), которые могли оборвать с земли. Затем стали интересоваться сочными листьями, расположенными уже высоко над землей (ориентировочная реакция). Иногда медвежонок, пытаясь добраться до соблазнивших его листочков, взбирался на рядом растущее дерево или ближайший пенек и время от времени поглядывал именно на привлекавшие его листья. Но вскоре малыши оставили это занятие как безуспешное. Однако чуть позже они обучились доставать листья.
При попытке дотянуться до желаемых веточек малыш становился на задние лапы, а передними хватался за ствол, пытаясь взобраться на дерево. Если дерево было достаточно толстым, то, поднимаясь вдоль ствола, он не мог дотянуться до концевых веточек, где росли сочные листья, а перебираться по тонким веткам боялся и в конце концов спускался вниз. (Следует заметить, что медвежата очень боятся упасть с дерева и активно начинают лазать по деревьям только после того, как приобрету! этот навык.) Но если деревце попадалось тонкое, оно начинало прогибаться под тяжестью медвежонка, и он, перебирая лапами, добирался до молодых листочков на концах веток. Однако едва он успевал оборвать 1—2 листочка, как деревце выскальзывало из его лап я возвращалось в исходное положение. И все же малыш получал небольшое подкрепление — несколько листочков.
Довольно быстро медвежата научились распознавать посильные для них деревца, пригибали их и удерживали лапами, придавив к земле. Лишь изредка они ошибались, выбрав деревце потолще, и тогда забавно было смотреть, как малыш, упорствуя, несколько раз пытался его пригнуть. Убедившись в бесплодности своих попыток, он оставлял его в покое.
Таким образом, действия медвежонка, получающие подкрепление, способствуют формированию пищевых навыков, которые в ходе всей последующей жизнедеятельности в основе своей изменяются. Все основные формы пищевого поведения, за исключением хищнической, формируются у медведя в короткий возрастной период: от 3—3,5 (апрель) до 5—6 мес. (июнь — июль) и в последующем лишь дополняются и обогащаются в процессе онтогенеза за счет обучения.
Источник