От чего человек худеет после удаления желудка
Автор: Анастасия Кузьмина
По данным ВОЗ, ожирение признано серьезной угрозой для здоровья людей 21 века. Оно стало одной из главных причин развития артериальной гипертензии, сахарного диабета 2 типа, атеросклероза, ишемической болезни сердца. О том, как с ожирением борются при помощи операций на желудке, рассказал специалист в эндоскопической, пластической и бариатрической хирургии доктор медицинских наук, профессор Сергей СТЕБУНОВ.
– С какого веса начинают делать операции на желудке?
– У очень низкого человека и 80 кг будет ожирением. Поэтому мы используем не вес, а показатель индекса массы тела. Он учитывает вес и рост, а некоторые формулы даже возраст и пол. Показателем к хирургическому вмешательству считается индекс массы тела выше 35 – это первая степень ожирения.
Хотя сейчас во всем мире индекс массы тела, необходимый для операции, снижается. Это называется не лечением ожирения, а метаболической хирургией. Например, у пациента вес небольшой, но есть риск сахарного диабета, имеется артериальная гипертензия или другие показатели метаболического синдрома. Ожирение и лишний вес в его случае – факторы риска. Поэтому мы предполагаем, что через 5-10 лет у него может быть сахарный диабет и ожирение. В таких случаях мы делаем операцию и при индексе массы тела 32.
– А максимальная черта?
– Зависит от опыта, клиники. Мы для себя установили максимальный вес 180-200 кг. В Америке известны случаи, когда и 300 кг оперируют.
– Операций на желудке несколько видов. Какие из них самые распространенные в Беларуси?
– Самая простая эндоскопическая операция – это постановка в желудок баллона. Он заполняет большую часть объема желудка, и пище остается мало места. Операция делается без хирургического вмешательства.
Гастропликация, или пликация желудка, сложнее, но она не требует дорогих расходников. Желудок вворачивается внутрь и фиксируется несколькими швами. Эта операция самая молодая из всех бариатрических. Ей около пяти лет. Мы ее редко делаем, лишь тем пациентам, которые в этом нуждаются, но не могут себе позволить более дорогую операцию.
Справка. Все бариатрические операции достаточно дорогие за счет расходных материалов: кассет, сшивающих аппаратов. Профессор Стебунов делает все лапароскопически – через проколы, без разрезов, что также повышает стоимость операции.
Во время бандажирования создается небольшой желудочек объемом от 5 до 15 мл с помощью регулируемой системы (бандажа). Она делит желудок на две части. В итоге человек вынужден меньше есть. Правда, со временем некоторые пациенты учатся обманывать систему. Они пьют высококалорийные напитки: сливки, шоколад, едят мороженое – жидкая пища свободно проходит через бандаж. А эта методика рассчитана на грубую пищу, которая задерживается и со временем приводит к насыщению.
Лет через 5-7 эффект от операции уменьшается, и пациенты начинают поправляться. Некоторые даже приходят повторно через 7-10 лет и просят сделать что-то более радикальное.
Раньше мы делали только эту операцию. Она простая, длится 30-40 минут. Ничего не нарушается, не отрезается, а просто накладывается бандаж поверх желудка. Сейчас делаем ее реже.
Самая распространенная у нас операция – слив-резекция, или рукавная резекция желудка. Во время нее отрезается большая часть желудка. Остается тоненькая трубочка объемом 120-150 мл, похожая на рукав. В итоге пациент не может много съесть. Да ему и не хочется. Одно из главных уже доказанных преимуществ операции в том, что в удаляемой части желудка содержатся клетки, которые продуцируют гормон голода грелин. После такой операции пациенты теряют 7-10 кг каждый месяц первые полгода. Потом снижение веса замедляется.
И если бандаж после 150 кг менее эффективен, то резекция желудка подходит при весе до 180 кг.
Гастрошунтирование – еще более эффективная операция. Для людей 150-180 кг. Здесь не только объем желудка уменьшается, но еще из пищеварения выключается часть кишки. То есть перестраивается желудочно-кишечный тракт и нарушается всасываемость пищи. Что бы человек ни ел: сладкое, жирное -он все равно будет худеть. Поэтому в Америке, где часто встречаются люди с большим ожирением (от 200 кг и выше), делают преимущественно гастрошунтирование.
Есть еще билиарное шунтирование, но мы его применяем исключительно редко, потому что у нас редко встречается вес свыше 200 кг.
– Как подбирается вид операции?
– Индивидуально. Для этого разработана целая система. Конечно, мы вынуждены учитывать и платежеспособность пациента.
Как правило, рекомендуем операцию в зависимости от веса, заболеваний, возраста и даже от культуры питания и силы воли пациентов. Сразу говорим, что можем сделать самую простую операцию и она будет эффективна, если пациент станет выполнять все наши рекомендации. Если же признаются, что силы воли нет, рекомендуем операцию поэффективнее.
– Почему люди идут на такие операции: потому что они ленивы либо у них есть какие-то показания по здоровью, которые не позволяют им самим похудеть?
– У каждого свои причины лишнего веса и проблемы. У кого-то болят суставы, и он не может заниматься спортом, у кого-то сахарный диабет, у кого-то повышенное давление.
– Но можно же питание регулировать…
– Пища – это наркотик. Чем больше ты ешь, тем больше хочется. Зависит от силы воли, конечно. У большинства наших пациентов она слабая. Они сами в этом признаются. Конечно, есть пациенты, которые сами худеют и на 50 кг. Важно при этом не только снизить вес, но и сохранить его. У нас сплошь и рядом бывают пациенты, которые худеют без проблем на 20-30 кг. Но рано или поздно они срываются из-за стресса, болезни или еще что-то. Тогда набирают еще больше. Сколько пациентов, столько и судеб.
– Кому противопоказана операция на желудке?
– Людям с небольшим индексом массы тела. С так называемым лишним весом. Они же думают, что у них ожирение. Иногда приходят девушки по 70 кг, просят сделать шунтирование. Но зачем? У них либо нормальный вес, либо им нужно немного походить в тренажерный зал, и все будет нормально. Когда мы видим, что нет проблем, отказываем.
Имеется еще ряд медицинских противопоказаний: инфаркт, инсульт, сердечная недостаточность. Бывает, приходят пациенты с выраженной одышкой или сердечной недостаточностью, которым ни один хирург не рискнет уже делать операцию.
– Как проходит подготовка и послеоперационный период? Сколько по времени все занимает?
– Когда пациент приходит и говорит, что согласен на операцию, мы даем ему список обследований, которые надо пройти. Потом он приезжает на повторную консультацию. Мы смотрим, все ли в порядке, не противопоказан ли наркоз. Также беседуем и выясняем психологические отклонения. Если все нормально, назначаем операцию. На это уходит минимум две недели.
В это же время мы рекомендуем две недели максимально снижать вес на безжировой диете. Во-первых, чем меньше вес, тем легче оперировать. Во-вторых, почти у всех наших пациентов есть жировой гепатоз – увеличена печень, что также осложняет операцию. На такой диете печень быстро сокращается.
Как правило, за сутки до операции пациента госпитализируем. После операции – буквально два-три дня в стационаре, а потом выписываем. Дома еще месяц реабилитации в виде специальной диеты.
– Кто делает чаще операции на желудок: мужчины или женщины?
– В Беларуси ожирением страдают 16% мужчин и 32% женщин, то есть женщины в 2 раза чаще страдают конституционным ожирением. Естественно, и обращаются чаще: на одного мужчину две женщины.
– Какие риски у данной операции?
– Любая операция имеет риски. Может быть кровотечение, несостоятельность швов. Зная это, мы десять раз перестраховываемся. Также тщательно отбираем пациентов. Если у кого-то больное сердце, мы оцениваем риски и чаще отказываем.
– Часто приходят и говорят, что не помогла операция?
– Редко, но бывает. С этими пациентам мы работаем пожизненно. Поощряем, чтобы после операции они хотя бы раз в месяц появлялись или звонили, отчитывались по динамике веса. Мы по каждому пациенту ведем карту, где отмечаем: когда операция, какая, какие первоначальные параметры, какая динамика потери веса. Часто приглашаем на контроль анализов, обследования.
Мы постоянно что-то корректируем. Например, пациент говорит, что полгода худел, а потом вес остановился. Мы его либо сами консультируем, либо к диетологам посылаем. Иногда повторно оперируем.
– Какой максимальный вес теряли Ваши пациенты?
– Пришла девушка 180 кг. За несколько лет работы с ней осталось 76 кг. Но это уникальный случай. Мы ей делали несколько операций. Начинали с бандажа. Когда она немного похудела, сделали гастрошунтирование.
Здесь такой момент. Если есть противопоказания, не всегда возможно окончательную операцию сделать сразу, приходится лечить поэтапно. Например, пациент под 200 кг. У него уже одышка, наркоз может не перенести. Тогда мы ставим баллон, он сидит на диете, у него специальная подготовка. И вот он уже 180 кг. Следующий этап – делаем самое простое и безопасное, например, бандаж. Потом делаем еще что-то, и он худеет окончательно.
– В чем, на Ваш взгляд, основная причина того, что люди себя так запускают?
– Наверное, дело в культуре питания и образе жизни современного человека. Сегодня продукты питания доступные и дешевые. При этом люди злоупотребляют газированными напитками, фаст-фудом, всегда на автомобиле и мало двигаются, переносят много стрессов. Приход энергии в виде пищи больше ее расходов. Все это отражается на их весе и фигуре. Поэтому бариатрическая хирургия, если хотите, – это в большинстве случаев лечение последствий неправильного образа жизни.
Источник
Врач из Набережных Челнов поделился личной историей своего онкологического заболевания
Справка:
Ренат Григорьевич Тереньтев – военный хирург, реаниматолог. Он знаком читателям «Челнинских известий», как автор воспоминаний о войне в Афганистане, вел блог на сайте нашей газеты.
Хочу рассказать историю своего заболевания. Эта тема личная, и у каждого больного она индивидуальна. В процессе борьбы за жизнь у людей возникает множество вопросов, на которые не всегда можно найти ответы. По специальности я врач, военный хирург, общий стаж работы 45 лет, последние18 лет работал реаниматологом. Возможно, мой опыт борьбы с онкозаболеванием кому-то поможет.
Как начиналась болезнь
– Первые признаки заболевания появились в 2012 году, мне было 70 лет, и я еще работал. Вначале обратил внимание на повышение СОЭ в анализах крови, постепенно появилась незначительная общая слабость, сухой кашель и снижение аппетита. Наличие этих симптомов связывал с обострением своего хронического бронхита. Продолжал работать, вел ночные дежурства, вникал в житейские хлопоты. Состояние не улучшилось, СОЭ росло. Обратился к онкологу. Обследование было направлено на выявление патологии со стороны органов дыхания, но существенных изменений там не выявили.
Эндоскопическое исследование желудка показало: инфильтративный рак кардиального отдела и нижней трети тела желудка. Данные гистологии подтвердили диагноз. Я был поражен, ожидал, что у меня, вероятно, будет это заболевание, но только не в желудке, ведь до сих пор с ним не было никаких проблем, никаких болей, рвоты, характерного для этой болезни отвращения к мясной пище, ел как всегда до самой операции.
Непростительная ошибка
О своей болезни семье сообщил только через три дня, после получения подтверждения диагноза у другого эндоскописта. Это было тяжелым ударом для всех.
Рак обычно принимается как приговор, который обжалованию не подлежит. C момента появления первичных признаков заболевания до установления окончательного диагноза, потратил около четырех месяцев, что было моей непростительной ошибкой. Время было упущено. Если бы начал действовать на пару месяцев раньше, вероятнее всего имел бы возможность на менее радикальную операцию с сохранением части желудка. А чуть позже, и операция бы не спасла. Еще неделя прошла на предоперационную подготовку, на обследования.
Родные думали, что я уже нежилец
В онкодиспансер Казани приехал 29 августа 2012 года. Там мне сделали операцию – полное удаление желудка. Сказали, что в лимфоузлах, взятых из соседних органов и в брюшной полости метастазов не обнаружено, и у меня есть шанс выжить. И за этот шанс надо бороться. Через две недели я был выписан и возвратился домой в Челны.
Начались самые трудные испытания. Приходили навещать родственники. Встречи были тяжелы для всех, в душе они уже прощались со мной. Через пару лет они признались: тогда думали, что я уже нежилец.
Вначале принимал только жидкую пищу: куриный бульон, жидкую манную кашу, сырое яйцо, детские смеси, кефир, кисель. Питался пять раз в день, по 300мл на прием. Естественно, для взрослого человека этого недостаточно, постепенно худел и с 70кг дошел до 53кг.
Узнав, что у меня нет желудка, знакомые спрашивали, как же я буду есть? Я бодро отвечал, что научу кишечник. Получилось не я, а кишечник приучил меня правильному приему пищи. Даже небольшие нарушения режима питания приводили к серьезным расстройствам в виде болей, спазмов, многодневных запоров и диспептических проявлении, живот бурлил, бунтовал. Адаптация кишечника к новым условиям работы шла медленно.
Спасибо жене
В течение первого месяца после операции был еще очень слаб, больше лежал в постели. В это время вся нагрузка легла на хрупкие плечи моей супруги. Она проявила максимум терпения и стойкости, была надежна и заботлива, за что благодарен ей на всю жизнь. Без нее я бы просто не выжил. Очень важно, чтобы в такое тяжелое время рядом находился близкий человек.
Постепенно вопрос с питанием начал налаживаться, мы уже перешли на полужидкую пищу. Ассортимент продуктов расширился, а в дальнейшем частично я стал принимать и более плотную пищу. Начал прибавлять в весе, ходить по квартире, постепенно выходить во двор, совершать прогулки, с каждым разом увеличивая расстояние.
Во время одной из них встретился с соседкой, взглянув на меня, она без злого умысла спросила: «Ну что, таем на глазах?»
«Вот дура!» – подумал я про себя, но ей ответил: «Ничего, наверстаем». Что мне оставалось сказать, ведь в то время она была права.
С болью проглатывал пищу и надеялся на лучшее
В начале декабря стал замечать, что проглоченная пища стала проходить все хуже и хуже, появилась рвота. Осмотр эндоскописта показал сужение просвета пищеводно-кишечного анастомоза до 0,5 см. Было выполнено электрокоагуляционное рассечение рубца и бужирование анастомоза, проходимость была восстановлена. К сожалению, процесс сужения продолжался. За период с декабря 2012 года по март 2013года было произведено рассечение рубца анастомоза пять раз, бужирование и баллонное расширение до 1.8-2.0 см. Причиной рубцового стеноза анастомоза явилась лигатура, обнаруженная при эндоскопии, которую вначале не смогли удалить. Она, как инородное тело для слизистой оболочки постоянно замуровалась рубцовой тканью, сужая просвет. Эти манипуляции были очень непростыми, сопровождались сильными болями, разрывами слизистой и кровотечением. Каждый раз, с болью проглатывая пищу, я надеялся, что дальше все пойдет нормально. Но это случилось еще не скоро.
Наконец, в марте, с трудом лигатура была удалена, но, очевидно, с серьезным нарушением целостности анастомоза. Через два часа мое состояние резко ухудшилось: температура 38,5 градуса, резкие боли в животе, тахикардия, высокий лейкоцитоз. С подозрением на перитонит был госпитализирован в БСМП. Проводилась активная антибиотико- и инфузионная терапия. Состояние постепенно стабилизировалось, оперативное вмешательство не потребовалось. После этого у меня сужение анастомоза прекратилось, дело пошло на поправку.
Сам построил баню
Продолжал ежедневные прогулки, начал делать зарядку, значительно окреп. В мае пересел на машину и впервые в том году мы с женой поехали на дачу. Работник я был не ахти какой, поэтому просто любовался природой и отдыхал душой, забывая все проблемы.
В это время уже не работал, постепенно и активно переключился на физический труд, он стал для меня источником вдохновения, радости и счастья. Своими руками построил некоторые декоративные сооружения на дачном участке, завершая работу, радовался как дитя, нахваливал себя.
Дальше, больше. Задумали построить баню. Осенью с супругой залили фундамент, весной, закончив посадку культур, приступили к строительству.
Помогали два внука, им было уже по 15 лет. К осени баня была готова, все получилось прекрасно.
Об алкоголе и раке
Сейчас я ем всё, за исключением слишком острых блюд, иногда бывают и нарушения по принципу: если нельзя, но очень хочется, то можно.
А сейчас интересная тема для мужчин: об алкоголе. Первый раз я принимал его через год после операции: марочный коньяк или хорошую водку (по совету знатоков) в дозе 20-30 мл, по праздникам приходилось чуть больше. Затем я от крепких напитков отказался, они дорогие и нет никакой гарантии их качества. Последние несколько лет употребляю только вино, изготовленное из винограда, выращенного в своем саду. Принимаю раз в день 40-50 мл, надеюсь, что оно будет только способствовать процессу пищеварения.
Бог любит вас
Жизнь не всегда бывает гладкой. В канун своего 75-летия упал на гололедице и умудрился сломать бедренную кость. Снова больница: скелетное вытяжение, операция, на месяц постельный режим с гипсовой повязкой, на полгода костыли – таков итог неосторожности. Тем не менее, уже в мае, я с костылями был на даче, в своем оздоровительном лагере. Так началась моя трудовая терапия.
В июне 2019 года заявила о себе еще одна болезнь. В левой височной области головы был обнаружен рак кожи (базилиома), которая была удалена в амбулаторном порядке.
На днях ходил в магазин, набрал что надо, встал в очередь к кассе. Женщина лет 55-60, стоявшая впереди, отошла в сторону и пропустила меня вперед. Я подумал, что она что-то забыла взять из продуктов и собирается отойти.
Но нет, она встала за мной, а потом произнесла: «Бог любит вас».
Был приятно удивлен и ответил: «Надеюсь».
А мог бы сказать: «Да, я знаю». Но это звучала бы нескромно, хотя факт остается фактом: в моей жизни было множество опасных для жизни ситуации, но меня кто-то оберегал, защищал от трагических последствии.
Один неглупый человек сказал: «Я не знаю, есть бог или нет, если скажу – «да», возможно, ничего не изменится, если скажу – «нет», у меня могут быть серьезные неприятности, поэтому предпочитаю сказать первое».
Наше поколение со школьной скамьи было воспитано в духе атеизма. Но когда в семью приходила беда, мы все вспоминали бога.
Я перед операцией приходил в церковь, молитв не знал, обращался к Всевышнему своими словами, надеясь, что он услышит меня. Ведь за время своей работы, я тоже спасал жизни тысячи людей, как в мирное время, так и во время войны в Афганистане. Возможно, что их слова благодарности дошли до Всевышнего, и я жив.
Для своего возраста живу полноценной жизнью
Сейчас мне 78 лет, веду активный образ жизни, летом тружусь на даче, зимой хватает работы в квартире. Год назад сделали большой ремонт. Мой день расписан по часам. Много читаю, сижу в интернете, играю в шахматы с компьютером. Обязательные ежедневные прогулки по 1-2 часа, физзарядка в течение часа с нагрузкой на все виды суставов: помните, что в первую очередь стареют суставы.
Мне не скучно, считаю, что для своего возраста я веду полноценную и интересную жизнь. Дальних планов не строю, радуюсь сегодняшнему дню. Ведь не зря говорится, если хочешь насмешить бога, расскажи ему о своих планах.
Еще раз хочу напомнить, если со здоровьем творится что-то непонятное, бегите к специалисту и чем раньше, тем лучше. Ставки очень велики.
Если установят онкодиагноз, не паникуйте, паника самый плохой советник. Проявите мужество и терпение, борьба за жизнь и за выздоровление будет нелегкой. Какой бы ни была тяжелой ситуация, сохраняйте достоинство, оставайтесь человеком. Как можно раньше проявляйте активность.
Выздоравливайте, а еще лучше, не болейте. Будьте здоровы!
Источник