Львы едят содержимое желудков

ОБРЕЧЕННЫЕ БЫТЬ САНИТАРАМИ

За что все их так ненавидят? Непонятно. Может, за то, что питаются падалью? Но кто-то же должен поддерживать чистоту окружающей среды, дабы все живое не утонуло в собственном дерьме, не так ли? Вот и решили там, на самом Верху, поручить это важное дело гиенам, наделив их невероятно могучими челюстями – из всех хищников только они способны своими зубами раздробить самые крупные кости. Даже рога и копыта идут в «дело». Поэтому-то в африканской саванне почти нет скелетов павших животных, в отличие, скажем, от Центральной Азии. Разве это плохо? Нет, конечно. Тогда в чем же причина ненависти?

Уж не в хохоте ли, от которого у людей мороз продирает по коже? Может, и в хохоте. Но не будем гадать: какой бы ни была причина, гиен ненавидели всегда. И боялись, и презирали, наделив их самыми гнусными пороками. Причем, заметьте, людскими пороками. «Сын шакала и гиены» – это гораздо хуже, чем просто «сын шакала». В такой компании «сукин сын» – вполне достойный человек.

Что же касается падали, то гиены питаются ею лишь в сухие сезоны, когда саванна превращается в пекло, и гонимые жаждой и голодом антилопы, покидают родные угодья, предоставив «санитарам» заботу о павших от жары собратьях. Между прочим, к подобной услуге прибегают и некоторые кочевые народы, в обычае которых оставлять своих покойников среди пустыни.

Главная же их пища – антилопы гну. Ежегодно они убивают до десяти процентов популяции самых многочисленных травоядных и тем самым поддерживают их плотность на разумном уровне, что очень хорошо с точки зрения экологии.

А еще гиены обожают поваляться в гниющих останках животных. Такая привычка, не может, естественно, не вызвать у нас отвращения, однако в их мире она продиктована жесткой необходимостью. Когда некоторых содержащихся в неволе гиен биологи обрабатывали разными запахами – от цветочных ароматов до вони гниющего мяса, а затем возвращали в общие вольеры, начиналось удивительное с нашей точки зрения действо. К гиенам, кои благоухали цветами, отношение сотоварищей не менялось. Зато те, от которых разило падалью, вызывали живейший интерес. Даже поклонение: чем отвратительнее воняла гиена, тем на более высокую ступеньку социальной лестницы она претендовала. Иногда на волне жутких ароматов даже изгои вырывались в лидеры. Интересно, что это внезапно привалившее счастье нетрудно, в принципе, сохранить: просто в придачу к мерзкому запаху надо еще время от времени показывать зубы. А это они умеют.

КОГДА МУЖСКОЕ ДОСТОИНСТВО – НЕ АРГУМЕНТ

– Это ж надо! Одни парни! А где дамы? – удивленно воскликнули зоологи, впервые увидев стаю пятнистых гиен.

«Дам» не было. Однако детеныши, которые крутились возле самых крупных самцов, подсказали, что их мамаши непременно должны быть где-то неподалеку. Подстрелив несколько особей, исследователи удивились еще больше. Крупные «самцы» оказались самками, а те, кто помельче – самцами.

И сегодня неспециалисту трудно отличить самца от самки – у всех гиен между задними ногами болтается мужской агрегат! Лишь немногие знатоки, которые затратили годы на их изучение, могут уверенно сказать, кто есть кто.

Однако между ног у самок вовсе не мужское достоинство, а невероятно удлиненный клитор. Биологи называют его ложным пенисом. Но какой же он, прости Господи, ложный, если достигает 15 сантиметров в длину, и способен возбуждаться, достигая самой настоящей эрекции! Причем, гиены не двуполые, не гермафродиты, хотя с тех самых пор как была обнаружена эта, мягко говоря, особенность, никто так и не сумел толком ее объяснить. Сначала кивали на мужской гормон тестостерон – у самок его уровень намного выше, они гораздо агрессивнее, и это позволяет им безраздельно доминировать в стае. Отсюда, якобы, и чудовищное удлинение клитора.

У гиен действительно царит матриархат – явление крайне редкое для хищников. Однако зачем самкам, которые и так правят бал, омужиченные гениталии? Этот вопрос долго оставался без ответа. Лишь совсем недавно зоологи из Гарвардского университета, проанализировав массу данных, пришли к выводу, что превращение гениталий связано не с тестостероном, а с так называемой половой маскировкой.

Дело в том, что у всех млекопитающих, включая и человека, демонстрация мужского достоинства всегда означала мужество и уверенность в своих силах – чем солиднее «аргумент», тем выше общественный ранг его обладателя. В условиях же матриархата исконно мужские ценности не только не котируются, а наоборот становятся источником всяческих неприятностей для их носителей. Поэтому самцы и занимают самые низкие ступени общественной пирамиды – даже у захудалой самки ранг выше. Тем не менее лжепенисы нередко спасают самок от гнева всемогущей царицы-матриарха. Для этого надо просто продемонстрировать ей свое мужское «недостоинство», что означает: «Прости меня, ведь я такая же, как самый ничтожный самец – ни на что не претендую, да и что с меня, самца, взять»!

ДОБРЫМ СЛОВОМ ПО МАТРИАРХАТУ

Занимая все верхние ступени социальной пирамиды, самки получают и подобающее их рангам количество жизненных благ. Самым «высоким» достаются лучшие куски, и никто не рискнет стать им поперек дороги или оспорить право чем-нибудь владеть.

Венчает пирамиду царица – самая сильная и беспощадная самка, которая жестко руководит подданными. Но, несмотря на всю ее жесткость, в стае беспрерывно зреют заговоры с целью «смены руководства». Ядро заговорщиц составляют, как правило, родные сестры: им, бок о бок сражающимся за власть, добиться успеха легче. Однако в случае удачи, кто-то из них все равно станет «номером первым», кто-то – вторым, третьим и так далее. Редко, но бывает, когда и одинокая самка достигает заветной вершины – если обладает выдающимися способностями, которые выясняются в ежедневных стычках.

В отличие от самок, самцы редко дерутся. Хотя и у них есть своя иерархия, но каждый мечтает внедриться в женское общество. Самцы буквально из шкуры лезут, чтобы понравиться самкам – метят и охраняют территорию, участвуют в охоте, храбро дерутся со львами. В конце концов, тем, кто долгой и беспорочной службой заслужил одобрение женской верхушки, позволяется спать вблизи логова. И все же, в условиях развитого матриархата основная их роль сводится к участию в размножении.

Но самцы вовсе не являются безропотными машинами для воспроизводства – исследование брачных игр гиен опровергло и этот застарелый миф. Ранее считалось, что самки выбирают партнеров для спаривания исключительно из высокоранговых самцов. На самом же деле, все происходит куда интереснее.

Оказывается, самцы ведут себя по-разному. Одни пытаются принудить подруг к сожительству, но такая тактика и опасна и к успеху приводит редко – настырное и нудное преследование обычно заводит отношения в трясину половой демагогии. Попытки же оградить самку от внимания других кавалеров – наилучший способ отбить у нее всякую охоту к спариванию.

Другие действуют тоньше. Как подметили английские и немецкие зоологи, самки просто млеют, когда самцы оказывают им знаки внимания, проявляя при этом ненавязчивый интерес. В конечном итоге, кто не пожалел времени для развития отношений, тот и потомство завел раньше. Любопытно, что среди таких счастливцев могут оказаться любые самцы стаи, а не только «заслуженные».

Брачные ритуалы гиен подсказывают мысль, что человечество перешло к патриархату в тот самый день, когда мужчины научились говорить дамам комплименты. Мысль, конечно, шальная, но красивая, не правда ли?

КАЖДОМУ – СВОЕ

Что ж, будем считать, что самцы на верном пути, хотя до победы патриархата еще далеко. Пока же историю гиеньего общества пишут самки, причем пишут ее кровью.

Пятнистая гиена рожает обычно двух котят – именно так следует называть ее детенышей, поскольку гиены отдаленные родственники скорее кошек, чем собак. Роды происходят в глубоких убежищах – самки специально их роют для такого случая. Новорожденные котята, как и все малыши, кажутся весьма забавными и беззащитными. Но это лишь кажется. Огромная доза тестостерона, полученная от матери быстро делает свое дело: уже через несколько минут после рождения котята бросаются друг на друга, но не для игры, а для всамделишного убийства – детеныши гиены хотят быть не первыми, а единственными. Если в помете мальчик и девочка, то мальчик обречен. А если самка принесла двух мальчиков, то шанс достичь половой зрелости появляется у обоих.

Кровожадность девочек позволяет им выжить в условиях экстремальной агрессии со стороны ровесниц. Серьезная угроза исходит и от взрослых самок: они прекрасно понимают, что юные самки, повзрослев, могут запросто лишить их всех привилегий. Словом, пока самочки не подрастут, они должны быть ниже травы и тише воды. Иначе – смерть. Таковы суровые законы матриархата.

Но природа предоставила «девицам» дополнительный шанс на выживание в виде того самого ничтожного «недостоинства». Поскольку мальчики подвергаются атакам значительно реже, то, копируя их половые органы, девочки повышают вероятность стать взрослыми: установлено, что именно в детский период они начинают подделываться под самцов.

Детеныши наследуют положение в обществе от своих матерей. Дети высокопоставленных мамаш запросто отнимают у других корм, беспрестанно метят все вокруг своим запахом, а чуть что – могут наказать даже взрослого, чей ранг ниже ранга их матери. Тем же, кому с родительницами не повезло, приучаются с младых когтей вести себя скромно, даже униженно.

Особое внимание уделяется дочери царицы – по своему положению в стае она следует сразу за матерью, а, созрев, может стать наследницей трона. Но гарантии этому нет: бескровное престолонаследие случается редко. Смертность среди гиен высока, и если мать погибнет рано, то привилегированному положению принцессы придет конец: ее в одночасье превратят в золушку, шансы на выживание которой весьма невелики.

ИЗГОИ ИЛИ ГЕРОИ?

Главное занятие гиен – это, конечно же, охота. Ежедневно отправляясь на промысел, кормящие самки оставляют своих котят на попечение охранников, вернее, охранниц, которые, в случае необходимости, будут защищать и своих и чужих малышей. Но кормить чужих не будут. И если чья-либо мать погибнет, ее малыш может плакать сколько угодно – никто ему не поможет.

Гиены способны преследовать антилопу со скоростью 65 км/час, покрывая расстояние более пяти километров – большие кошки выдыхаются гораздо раньше. Самая легкая добыча – телята антилоп или буйволов, которых гиены отбивают от стада путем хитроумных маневров.

Догнав животное, они тут же, не тратя времени и на короткую передышку, приступают к трапезе. Вот тут-то и начинает разноситься по саванне их знаменитый хохот. В азарте хищники не замечают, что кусают лапы, носы и уши своих сородичей. Съедается абсолютно все, что можно съесть, даже трава вылизывается досуха.

После охоты и пира не грех и отдохнуть. Местом отдыха обычно служит родовое убежище, когда, присыпав себя землей, можно отключиться от всех проблем. Другое удовольствие – купание в реке, любой луже, даже просто в грязи. Это не только услада, но и эффективная профилактика против паразитов.

Особенностью гиен является их фантастическая устойчивость к бактериям и вирусам. В 1987 году от сибирской язвы, которая свирепствовала Луангве, погибло более четырех тысяч бегемотов. Все их трупы без вреда для себя «подмели» гиены, остановив тем самым эпидемию. Но вскоре на гиен всей своей мощью обрушился жесткий закон Природы: от изобилия пищи резко увеличилась их популяция, кормиться стало практически нечем. Начался голод, и пока численность не пришла в норму, он косил гиен тысячами.

Охотники говорят, что все дряхлые львы кончают жизнь в желудках гиен. И это правда, как правда и то, что без гиен саванна превратилась бы в зловонное и непригодное для жизни место, усеянное костями его обитателей. Так за что же их так ненавидят?

Олег КРАСНОВ

Категория: Статьи Олега Краснова.

Печать